Гк рф несоблюдение условий договора. Существенное нарушение условий договора Существенные нарушения для расторжения договора

Может быть работа, которую должна была выполнить противоположная сторона, не была завершена в срок или не соответствует условиям договора. Может быть, ваш контрагент не заплатил вам за вашу продукцию. Возможно, вы купили какой-то товар, а его качество оказалось не соответствующим условиям договора или законодательно установленным стандартам.

Если вы попали в подобную ситуацию, вы будете защищать свои нарушенные права. Во многих случаях ваши действия будут зависеть от того, какой вид нарушения допущен вашим контрагентом.

Нарушения договорных обязательств можно условно разделить на следующие категории:

1. По времени: законченные и длящиеся
2. По объему ущерба: существенные и незначительные
3. По субъекту: по вине контрагента и по вине третьих лиц

Законченные и длящиеся нарушения договора

Нарушение договора считается законченным, когда оно характеризуется своей завершенностью, т.е. сторона совершившая её не имеет возможности её устранить. Например, вы заключили с перевозчиком договор перевозки. Вопреки условиям договора, перевозчик не закрепил груз, и в пути произошло его повреждение. Перевозчик может в этом случае возместить ущерб, выплатить штраф, понести иную ответственность, но он уже не в силах устранить само нарушение.

Длящееся нарушение - это нарушение, длящееся по времени до момента его устранения. Причем устранение может быть как добровольным, так и принудительным. Самый простой пример - не выплата денежных средств по договору (за товар или услугу). Если наступил срок оплаты, но сторона её не производит, нарушение продолжается до тех пор, пока виновная сторона не выплатит денежные средства добровольно или по решению суда.

Существенные и незначительные нарушения договора

Существенным нарушением является нарушение, в результате которого сторона в значительной степени лишается того, что ей положено по договору. Оно может быть в виде полного или частичного неисполнения обязательств.

Например, вы по договору купли-продажи продаете производственный станок за 1 000 000 тенге. Но из этой суммы вы получаете только 300 000 тенге, т.е. получаете намного меньше чем должны получить.

Незначительное нарушение - это нарушение, формально и допущенное, но не нанесшее вам какого-либо ощутимого вреда. Например, оплата по договору, произведенная на 3 дня позже установленного срока.

Нарушение договора по вине контрагента и по вине третьих лиц

В подавляющем большинстве случаев нарушение договора контрагентом происходит по его вине: вы заключили договор на покраску вашего офиса, но компания-исполнитель в назначенный срок не явилась.

Но бывают ситуации, когда нарушение договора контрагентом происходит не по его вине. Например, вы покупаете офисную мебель. По договору продавец обязуется доставить мебель в ваш офис, находящийся на 7 этаже. Доставив мебель к зданию, обнаруживается что не работает лифт. Получается, что продавец не до конца исполняет свои обязательства, но происходит это по вине администрации здания или компании обслуживающей лифты.

Кроме того, возможны случаи нарушения договора вследствие обстоятельств непреодолимой силы (пожаров, наводнений и т.д.).

Средства правовой защиты при нарушениях договора

Ваш контрагент допустил нарушение договора, и вы собираетесь подать судебный иск. У вас может возникнуть вопрос: с какими исковыми требованиями я могу обратиться в суд?

Законодательство РК содержит немало средств правовой защиты при нарушениях договора (вплоть до возмещения морального ущерба), но основными, наиболее часто используемыми средствами являются:

Исполнение обязательства

Суд может обязать недобросовестного контрагента исполнить обязательство, принятое им по договору, но не исполненное.

Выплата штрафных санкций

В договоре могут быть предусмотрены различные виды штрафных санкций: штраф, неустойка, пеня. Размер штрафа обычно указывается в конкретных цифрах, а неустойка в процентах. Помимо исполнения самого обязательства, вы можете добиться в суде и выплаты штрафных санкций.

Возмещение убытков

Если в результате нарушения контрагентом своих обязательств вы понесли убытки (были вынуждены понести расходы, было утрачено или повреждено ваше имущество), вы можете добиться возмещения этих убытков. Правда для этого необходимо будет доказать их размер.

Возмещение упущенной выгоды

Упущенная выгода является одним из видов убытков и представляет собой доходы, которые вы могли бы получить, если бы контрагент не нарушил свои обязательства. Например, вы являетесь автоперевозчиком. У вас возникла необходимость произвести ремонт машины, и вы заключаете с одной из организаций соответствующий договор. К установленному сроку ремонт не произведен. В этой ситуации вы не только не получили нужной вам услуги, но и теряете доход, поскольку не имеете возможность эксплуатировать машину.

Договоры являются неотъемлемой частью любого бизнеса, и вероятность их нарушений будет присутствовать всегда. Но, имея представление о типах нарушений и способах их решения, вы будете более спокойны и разумны в принятии решений, если вдруг столкнетесь с ними.

Уважаемые пользователи! Информация в статье соответствует нормам законодательства Республики Казахстан, действовавшим на момент (дату) публикации.

Согласно российскому гражданскому законодательству существенное нарушение договора является основанием для одностороннего изменения или расторжения договора (пункт 2 статьи 450 ГК РФ). Если обратиться к системе способов защиты гражданских прав, установленных законодателем, можно прийти к выводу об использовании в данном случае такого способа защиты, как прекращение или изменение правоотношения (статья 12 ГК РФ).

Однако такое одностороннее изменение или расторжение договора идет в разрез с принципом свободы договора в силу отсутствия согласованности воли сторон.

Там, где сталкиваются разнонаправленные воли, всегда есть потенциальная угроза нарушения интересов той или иной стороны.

В этой ситуации грамотно изложенная правовая норма способна упорядочить отношения сторон и защитить интересы, поставленные под угрозу. Не всякое нарушение договора должно влечь столь серьезное последствие, как расторжение договора, а только такое, при котором становится очевидным неудовлетворение потребностей другой стороны, которыми она руководствовалась в момент заключения договора. В противном случае возникло бы противоречие основным экономическим законам и угроза дестабилизации оборота.

В связи с этим законодатель вводит понятие существенности нарушения договора, формулируя существенное нарушение как «такое нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора» (статья 450 ГК РФ).

Конструктивно данное положение является довольно «перегруженным» с точки зрения употребляемых терминов. Речь идет прежде всего об определении ущерба через понятие лишения. Если обратиться к буквальному толкованию слов, можно прийти к выводу, что такая формулировка указывает на два различных признака, необходимых для понятия существенного нарушения.

Первый признак выражается в наличии у потерпевшей стороны ущерба, то есть потери, убытка, урона, который она понесла вследствие нарушения договора другой стороной. Таким образом, законодатель, по сути, отсылает нас к легальному определению убытков, данному в статье 15 ГК РФ. При этом следует отметить отсутствие указания на конкретную форму убытков, что дает основание полагать, что в смысл статьи 450 Кодекса включен ущерб и как реальный ущерб, и как упущенная выгода.

С другой стороны, понятие «лишение» предполагает наличие противоправного поведения другой стороны, которое и стало причиной лишения; буквально - у потерпевшей стороны отняли то, на что она имела право рассчитывать. Однако при толковании этой формулировки возникают проблемы. Ведь очевидно, что лишиться можно лишь того, чем уже обладаешь. Представляется, что в данном случае законодатель исходит из того, что потерпевшая сторона лишается прежде всего не столько материального блага, сколько права, возникшего у нее из договора и представляющего для нее законный договорный интерес.

Подобное буквальное толкование в доктрине гражданского права не является бесспорным.

Судебная практика в этом вопросе заняла довольно жесткую противоположную позицию. Нарушение признается существенным только в случае доказанности возникновения убытков, причем учитывается не только сам факт наличия убытков, но и их размер. Так, по одному из дел Федеральный арбитражный суд Уральского округа отказал в удовлетворении иска о расторжении договора, обосновав это недоказанностью понесенных истцом убытков (постановление ФАС Уральского округа № Ф09P1178/04PГК).

В другом деле Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа отказал в удовлетворении иска о расторжении договора в силу незначительного размера задолженности арендатора, несмотря на наличие предусмотренного договором основания расторжения. При этом в основу решения положены следующие доводы: «досрочное расторжение договора является крайней мерой за нарушение арендатором своих обязательств и применяется в случае неисполнения арендатором обязательства в разумный срок даже после направления ему предупреждения об этом. Как усматривается из материалов дела и установлено судом, к моменту рассмотрения дела ответчик погасил часть задолженности, а оставшаяся, равная 50 000 руб., меньше размера квартальной арендной платы, установленной пунктом 3.1 договора. С учетом изложенного нарушение арендатором обязательства может быть признано несущественным» (постановление ФАС Северо-Западного округа № А56-34430/03).

Следующий вопрос возникает при толковании понятия «значительная степень лишения» для стороны. Понятие «значительность», бесспорно, относится к так называемым оценочным категориям в гражданском праве и требует подробного рассмотрения в свете судебной практики и доктрины.

При определении значительности следует исходить из характера и объема того права, которого лишилась потерпевшая сторона.

Из буквального смысла закона можно сделать два умозаключения на этот счет. Первое состоит в том, что сторона лишается именно того, на что она могла и должна была рассчитывать в связи с договором. И здесь следует подчеркнуть необходимость для судов непосредственно обращаться к текстам и содержанию договоров, применяя правила толкования, установленные в статье 431 ГК РФ. Объем прав и законных интересов должен определяться прежде всего договором. Договор в данном случае помогает определить верхнюю границу оправданных ожиданий потерпевшей стороны, в то время как нижняя граница всегда оказывается определенной в силу принципа диспозитивности, установленного в статье 421 ГК РФ. Названный принцип выражается в рассматриваемой ситуации в том, что при отсутствии в договоре условия, устанавливаемого законом в виде диспозитивной нормы, это условие тем не менее имплицитно существует в договоре, и, таким образом, его нарушение может привести к существенному нарушению договора (пункт 4, абзац второй, статьи 421 ГК РФ). Более того, закон устанавливает, что даже в случае отсутствия нормы неурегулированное условие договора определяется обычаями делового оборота, применимыми к отношениям сторон (пункт 4, абзац третий, статьи 421 ГК РФ).

Таким образом, объем и характер права, на которые потерпевшая сторона могла рассчитывать, должны определяться исходя из положений всех вышеназванных источников и требуют в каждом случае детального и глубокого анализа договорных отношений и применимого законодательства.

Второе умозаключение касается момента, в который должны формироваться законные ожидания потерпевшей стороны. Закон указывает здесь на момент заключения договора, но следует иметь в виду также и динамику гражданских правоотношений. В связи с этим несправедливо было бы ограничивать законный интерес сторон только теми условиями, которые были оговорены в момент заключения договора, если в последующем эти условия претерпели изменения. Причем речь может идти как об интересах потерпевшей, так и об интересах нарушившей стороны.

Анализ легального определения позволяет выявить ряд признаков «существенного нарушения»:

1. Это разновидность нарушения договора как родового понятия;
2. Нарушение договора должно зависеть от воли нарушившей стороны либо риск нарушения должен лежать на нарушившей стороне;
3. Такое нарушение должно быть существенным. При этом существенность нарушения характеризуется:
наличием ущерба в виде лишения;
наличием причинно-следственной связи: нарушение ведет к причинению ущерба (убытков).

Характер лишения определяется, в свою очередь, через три критерия:

Объем и характер права должны вытекать из договора;
расчет на право должен иметь место, как правило, в момент заключения договора;
значительность лишения в праве.

Вытекающую из статьи 450 ГК РФ схему нельзя назвать безупречной, в связи с чем целесообразно обратиться к источникам международного частного права, регулирующим сходные отношения. Такое расширение области исследования позволит выявить целый ряд дополнительных критериев, которые могут быть положены в основу дальнейшего усовершенствования нормы статьи 450 ГК РФ. При этом необходимо оценить каждый их них, поскольку использование этих критериев в международном праве само по себе не означает их бесспорную ценность.

Прежде всего следует обратиться к нормам Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года (далее - Конвенция). Российское определение существенного нарушения было, по сути, заимствовано из данного акта.

Однако даже беглый анализ статьи 25 Конвенции позволяет заметить, что отечественный законодатель использовал только часть предложенного определения. Статья 25 Конвенции звучит следующим образом: «Нарушение договора, допущенное одной стороной, является существенным, если оно влечет за собой такой вред для другой стороны, что последняя в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать на основании договора, за исключением случаев, когда нарушившая договор сторона не предвидела такого результата и разумное лицо, действующее в том же качестве при аналогичных обстоятельствах, не предвидело бы его».

Таким образом, создатели Конвенции значительно ограничивают пределы ответственности неисправной стороны за существенное нарушение договора категорией «предвидимости». При этом следует подчеркнуть ряд важных моментов, относящихся к этой категории.

Во-первых, предвидимость должна быть установлена в отношении именно результата нарушения договора, а не самого нарушения. Иными словами, сторона могла не предвидеть нарушение договора, но должна была предвидеть гипотетический результат нарушения ею своих договорных обязательств.

Указание на предвидимость обозначает установление разумных пределов для осуществления потерпевшей стороной своего права на расторжение договора и требования возмещения убытков. Сторона, нарушающая договор, может предвидеть только стандартные или адекватные, наиболее распространенные последствия конкретного вида нарушения исходя из обстоятельств конкретного дела и не обязана просчитывать все возможные экстраординарные исходы ситуации. Эта идея четко прослеживается во всей Конвенции и прежде всего в нормах об убытках, применение которых логически следует после применения нормы о расторжении договора. Речь идет о статье 74 Конвенции, где после определения убытков дается указание на то, что «такие убытки не могут превышать ущерба, который нарушившая договор сторона предвидела или должна была предвидеть в момент заключения договора как возможное последствие его нарушения, учитывая обстоятельства, о которых она в то время знала или должна была знать».

Другой важный момент - это обращение к фигуре разумного лица.

К неисправной стороне предъявляются требования как к разумному лицу в том же качестве при аналогичных обстоятельствах. Данный юридический прием является довольно распространенным и используется с целью снятия субъективного аспекта при оценке действий сторон договора. Для определения предвидимости необходимо оценить поведение неисправной стороны объективно и субъективно. Именно объективный подход с позиций разумного лица является наиболее значимым.

Другими словами, предполагается, что нарушившая сторона была способна предвидеть последствия нарушения, если установлено, что она могла или должна была знать о таких последствиях. Но что происходит, когда нарушившая сторона имела специальное знание и, таким образом, могла предвидеть даже больше, чем обычное разумное лицо? Союз «и» делает возможным заключить, что такое специальное знание не может приниматься в расчет, позволяя нарушившей стороне избежать признания существенного нарушения, прикрываясь парадигмой разумного лица в том же качеств е при аналогичных обстоятельствах.

С одной стороны, неисправная сторона не обязана выходить в предвидении за рамки разумного лица, но, с другой стороны, фактическое неразумное непредвидение результата нарушения не оправдывает ее.

Следующий значимый момент в использовании критерия «предвидимости» - это момент предвидения. Статья 25 Конвенции не говорит о моменте, когда сторона должна предвидеть результат нарушения.

С другой стороны, мы видим, что момент предвидения можно определить, используя статью 74 Конвенции, где размер возмещаемого ущерба не может превышать предвидимого на момент заключения договора.

Отсюда можно заключить, что если составители Конвенции не уточнили момент предвидения, как это было сделано в вышеназванном случае, значит, время предвидения расширяется на весь срок с момента заключения договора вплоть до самого нарушения. Такой вывод подчеркивает волевой аспект нарушения договора, так как сторона действительно может предвидеть результат нарушения непосредственно перед самим нарушением и все же идет на это.

Еще один вопрос, который необходимо обозначить в связи с обращением к Венской конвенции, - это вопрос о предвидении нарушения договора исправной стороной. В соответствии со статьей 72 Конвенции «если до установленной для исполнения договора даты становится ясно, что одна из сторон совершит существенное нарушение договора, другая сторона может заявить о его расторжении». Из содержания данной нормы с очевидностью следует, что Конвенция фактически предоставляет еще одно основание для одностороннего расторжения договора в связи с предполагаемым нарушением договора другой стороной. Такая позиция, с одной стороны, предоставляет стороне по договору возможность не ждать, когда другая сторона нарушит договор, а расторгнуть его, предотвратив убытки или сократив их, с другой - еще больше усложняет оценку существенного нарушения, которое еще фактически не имело место.

И наконец, последний вопрос касается бремени доказывания. Именно на пострадавшую сторону ложится бремя доказывания, что она потерпела существенный ущерб, что в значительной степени лишилась того, на что была вправе рассчитывать по договору. Когда же ущерб и значительное лишение установлены, бремя доказывания перемещается на нарушившую сторону. «Чтобы успешно апеллировать к непредвидимости, нарушившая сторона должна доказать два обстоятельства: первое - что она совершенно не предвидела такое существенное лишение, причиненное нарушением, и второе - что любое разумное лицо на ее месте не предвидело бы его. Если нарушившая сторона сможет доказать это, то существенного нарушения не будет».

Таким образом, на основании вышеизложенного предлагается использовать критерий «предвидимости» для разумного ограничения права на расторжение договора в случае его существенного нарушения.

Это умозаключение, но только с позиции нарушившей стороны, подтверждается и мнением известного немецкого юриста Roberta Kocha: «Кажется оправданным вывод о том, что только лишение или значительное лишение является тем, что делает нарушение существенным и что элемент предвидимости служит лишь для освобождения нарушившей стороны от ответственности за нарушение договора».

В отличие от Венской конвенции, Принципы УНИДРУА говорят о существенном «неисполнении» договора. Следует отметить, что «неисполнение» в данном случае выступает как синоним «нарушения». Принципы так же, как и Конвенция, различают существенное неисполнение и несущественное, не являющееся серьезным. Концепция существенного неисполнения, в общем, соответствует концепции существенного нарушения по Венской конвенции. Основное значение существенного неисполнения в обеих системах - наделение потерпевшей стороны правом на расторжение договора с последующим требованием о возмещении убытков.

Согласно статье 7.3.1, устанавливающей право на прекращение договора, при определении существенности неисполнения обязательства во внимание должно быть, в частности, принято:

1. существенно ли неисполнение лишает потерпевшую сторону того, что она имела право ожидать в соответствии с договором, кроме случаев, когда другая сторона не предвидела и не могла разумно предвидеть такой результат;
2. имеет ли принципиальный характер с точки зрения договора строгое соблюдение неисполненного обязательства;
3. является ли неисполнение умышленным или это следствие по грубой небрежности;
4. дает ли неисполнение потерпевшей стороне основание считать, что она не может полагаться на будущее исполнение другой стороны;
5. понесет ли неисполнившая сторона несоразмерные потери в результате подготовки или осуществления исполнения, если договор будет прекращен.

Каждый из этих критериев является сам по себе значимым и требует оценки существенности неисполнения обязательства с обращением ко всем обстоятельствам конкретного дела:

Первый критерий, по сути, был уже проанализирован ранее, так как повторяет идею Венской конвенции.

Второй критерий обращает внимание не на действительную тяжесть неисполнения, а на характер договорного обязательства, строгое исполнение которого может иметь принципиальный характер. А. С. Комаров подчеркивает, что такие обязательства строгого соблюдения не являются чем-то необычным в коммерческих договорах. Данная позиция снова возвращает нас к вопросу признания существенным нарушением лишение в праве, а не фактическое лишение материального блага.

Иностранные комментарии Принципов УНИДРУА подтверждают целесообразность использования данного критерия. Так, Сhengwei Liu в своей работе, посвященной средствам защиты при неисполнении договорных обязательств, указывает, что «лишение в значительной степени состоит в отсутствии и утрате права стороны иметь в распоряжении или иметь возможность обладать тем благом, которое причитается ей по договору. При этом ожидания потерпевшей стороны должны быть видны из договора». Другой автор11 ссылается на точку зрения Van der Velden,а, который предлагает использовать трактовку «лишения», данную в Своде римских законов (Corpus Juris Secundum), а именно «лишение не обязательно должно быть действительным и не обязательно должно влечь реальный ущерб, но означает лишение в праве, отличное от фактического лишения и определяемое через отказ от исполнения того, что сторона должна получить по договору, или осуществление того, что сторона не имела права делать по договору».

Примером использования данного формального критерия является неисполнение договорного обязательства в срок, предусмотренный договором, независимо от фактически причиненного ущерба от неисполнения обязательства в надлежащий срок.

Один из самых известных юристов в области международного частного права Peter Schlechtriem в своем комментарии к Венской конвенции отметил, что «когда точная дата поставки устанавливается соглашением, неисполнение поставки товаров в срок в соответствии с условиями договора ведет к нарушению основанного на договоре интереса в принятии поставки в определенное время, которое является таким существенным, что договор может быть расторгнут независимо от наличия реального ущерба в результате задержки поставки».

Третий критерий, предложенный Принципами УНИДРУА (является ли неисполнение умышленным или это следствие грубой небрежности), указывает на необходимость определить форму вины нарушившей стороны. Для существенного нарушения может иметь определенное значение умышленное неисполнение.

В Венской конвенции нет аналогичной нормы. В соответствии с вышеизложенным критерием, «даже если неисполнение само по себе является несущественным и его последствия не лишают сторону в значительной степени того, на что она была вправе рассчитывать, такое неисполнение может быть признано существенным при установлении умысла. Это дает пострадавшей стороне основание полагать, что она не может рассчитывать на исполнение обязательств стороной в будущем».

«Намерение нарушить договор может приниматься в расчет только в случае, когда умышленное или небрежное поведение стороны создает неуверенность в будущем исполнении договора стороной».

Таким образом, данный критерий играет роль факультативного и должен приниматься в расчет только в определенных выше случаях.

Четвертый критерий (отсутствие надежды на будущее исполнение) имеет значение, если, например, сторона должна осуществить исполнение по частям и ясно, что недостаток, обнаруженный в уже исполненной части, будет повторяться во всех остальных. Тогда потерпевшая сторона может прекратить договор, даже если дефекты в ранее исполненных частях по своему характеру не были достаточными для прекращения договора.

Последний, пятый, критерий (несоразмерные потери в результате подготовки или осуществления исполнения, если договор будет прекращен) не имеет прямого отношения к определению существенного нарушения.

Этот подход имеет целью ограничение использования права на расторжение договора, а не определение существенного нарушения. Другими словами, он «ограничивает возможность использования такого средства защиты, как расторжение договора, несмотря на наличие существенного нарушения, не отрицая при этом существенность нарушения».

Кроме изложенных выше критериев определения существенного нарушения интерес представляет также статья 7.1.4 Принципов УНИДРУА, регламентирующая случай «излечимого» исполнения. Речь идет о возможности исправления и, таким образом, избежания применения другой стороной права на расторжение договора при соблюдении определенных условий:

Неисполнившая сторона может за свой счет исправить любое неисполнение, при условии, что:

Она без неоправданной задержки уведомит о предлагаемом способе и времени исправления;
исправление соответствует данным обстоятельствам;
потерпевшая сторона не имеет законного интереса отказаться от исправления;
исправление осуществляется незамедлительно.

Рассмотрение «излечимости» как ограничивающего фактора при определении существенного нарушения допустимо, только если нарушившая сторона будет доказывать, когда исправление нарушения реально возможно, что она желает исправить недостатки и потерпевшая сторона не лишается в значительной степени того, на что была вправе рассчитывать на основании договора.

Данное правило в полной мере подтверждает определяющее значение принципа святости или предпочтительности исполнения договора.

Robert Koch полагает, что «разумно использовать критерий, изложенный в статье 7.1.4 Принципов УНИДРУА для отрицания факта существенного нарушения, когда все требования соблюдены. Во избежание теоретических и практических трудностей в отношениях сторон такое право на исправление должно прекращаться уведомлением о расторжении договора».

Необходимо отметить, что данный подход нашел своеобразное отражение в отечественной судебной практике. В частности, информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ № 14 «Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением, изменением и расторжением договоров» содержит следующее разъяснение в отношении договора аренды: «Требование о расторжении договора аренды не подлежит удовлетворению, если в разумный срок устранены нарушения, послужившие основанием для обращения в арбитражный суд». Хотя в данном случае речь идет об исправлении на момент обращения в суд, а не о возможном будущем исправлении. Тем не менее логика остается той же.

В соответствии со статьей 8:103 Принципов выделяется три основных критерия для определения существенного нарушения.

Неисполнение обязательства является серьезным для контракта, если:

Сущностью контракта является строгое исполнение обязательств, или
неисполнение существенно лишает потерпевшую сторону того, что она имела право ожидать по контракту, если только другая сторона предвидела и имела основания предвидеть такой результат, или
неисполнение является намеренным и дает основания пострадавшей стороне считать, что она не может полагаться на дальнейшее исполнение другой стороной своих обязательств.

Статья 8:105 Принципов так же, как и Венская конвенция, допускает ситуацию так называемого предвидимого неисполнения, когда неисполнение еще не произошло, однако участнику контракта до начала исполнения последнего другой стороной стало очевидно, что действия контрагента повлекут существенное неисполнение. В таком случае исправная сторона может потребовать адекватного страхования должного исполнения, и если такое страхование не произведено в течение разумного срока, то сторона, требующая этого, может прекратить контракт, если продолжает обоснованно полагать, что последует существенное неисполнение контракта другой стороной.

Таким образом, можно заметить, что положения Принципов Европейского контрактного права о существенном нарушении договора, в общем, следуют логике статьи 25 Венской конвенции, хотя терминология несколько различна. Очевидно, что в пунктах (а) и (в) статьи 8:103 были учтены также доктринальная и судебная позиции по данному вопросу.

Итак, анализ законодательства, доктрины и судебной практики показывает, что легальное определение существенного нарушения не является совершенным, так как:

Оценочное понятие существенности определяется через другое оценочное понятие «значительность»;
не очевиден вопрос о том, что включает в себя понятие ущерба;
спорным является вопрос о том, что понимается под лишением: лишение в праве или материальные потери пострадавшей стороны;
неясно, чем могут быть ограничены ожидания стороны;
не уточнено, когда должны формироваться эти ожидания и возможно ли их изменение при последующем изменении договора.

На сегодняшний день судебная практика идет по пути признания нарушения существенным только в случае, когда такое нарушение влечет значительные убытки и является очевидным для любого лица. Представляется, что, если бы законодатель хотел ограничить понятие «существенное нарушение» только такими случаями, это было бы четко отражено в законе. Но слишком расплывчатая формулировка закона заставляет суды идти по проверенному пути. Внесение корректив и дополнительных критериев привело бы к тому, что норма стала бы действительно «работать» по назначению.

Проведенный анализ международного законодательства и доктрины позволяет выделить дополнительные критерии, которые могут быть применены отечественным законодателем. Представляется, что их использование позволит с большей степенью уверенности судить о наличии либо отсутствии существенного нарушения и, таким образом, сделает судебную практику менее консервативной и одновременно более единообразной.

Согласно российскому гражданскому законодательству существенное нарушение договора является основанием для одностороннего изменения или расторжения договора (пункт 2 статьи 450 ГК РФ). Если обратиться к системе способов защиты гражданских прав, установленных законодателем, можно прийти к выводу об использовании в данном случае такого способа защиты, как прекращение или изменение правоотношения (статья 12 ГК РФ).

Определение ущерба и понятие лишение

Понятие значительности ущерба

• наличием ущерба в виде лишения;
• наличием причинно-следственной связи: нарушение ведет к причинению ущерба (убытков).

• объем и характер права должны вытекать из договора;
• расчет на право должен иметь место, как правило, в момент заключения договора;
• значительность лишения в праве.

ВЕНСКАЯ КОНВЕНЦИЯ О ДОГОВОРАХ МЕЖДУНАРОДНОЙ КУПЛИ "ПРОДАЖИ ТОВАРОВ

ПРИНЦИПЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ КОММЕРЧЕСКИХ ДОГОВОРОВ (ПРИНЦИПЫ УНИДРУА)

• она без неоправданной задержки уведомит о предлагаемом способе и времени исправления;
• исправление соответствует данным обстоятельствам;
• потерпевшая сторона не имеет законного интереса отказаться от исправления;
• исправление осуществляется незамедлительно».

ПРИНЦИПЫ ЕВРОПЕЙСКОГО КОНТРАКТНОГО ПРАВА

• сущностью контракта является строгое исполнение обязательств, или
• неисполнение существенно лишает потерпевшую сторону того, что она имела право ожидать по контракту, если только другая сторона предвидела и имела основания предвидеть такой результат, или
• неисполнение является намеренным и дает основания пострадавшей стороне считать, что она не может полагаться на дальнейшее исполнение другой стороной своих обязательств.

• оценочное понятие существенности определяется через другое оценочное понятие «значительность»;
• не очевиден вопрос о том, что включает в себя понятие ущерба;
• спорным является вопрос о том, что понимается под лишением: лишение в праве или материальные потери пострадавшей стороны;
• неясно, чем могут быть ограничены ожидания стороны;
• не уточнено, когда должны формироваться эти ожидания и возможно ли их изменение при последующем изменении договора.

"Юридическая и правовая работа в страховании", 2006, N 4

Это продолжение статьи, которая начала публиковаться в предыдущем номере нашего журнала. Автор продолжает глубокое и тщательное исследование понятия существенного нарушения как общего основания для досрочного прекращения договора. В настоящем разделе работы анализируются вопросы существенности нарушения договора по совокупности, а также рассматривается сфера применения правила о существенном нарушении. Делается общий вывод о том, что данное правило установлено законодателем, как это ни парадоксально, в целях защиты интересов недобросовестного должника.

Определение существенности нарушения по совокупности

В прошлом номере мы анализировали ситуацию, когда кредитор пытается расторгнуть договор в связи с тем или иным его нарушением. Можно представить себе такую ситуацию, когда должник допустил несколько нарушений одного и того же договора, и отдельно взятое нарушение не дотягивает до признания его существенным. Возможна ли констатация существенности нарушения по совокупности?

Представим себе ситуацию, когда поставщик отгружает некачественный товар с просрочкой. По сути, поставщик совершает два нарушения - по сроку и качеству. Каждое из них может быть незначительным, но, взятые вместе, они могут привести к утере у кредитора интереса к продолжению договора. Допустима ли такая логика?

На наш взгляд, ответ на данный вопрос должен быть утвердительным. Для получения такого вывода не обязательно ходить далеко в уголовное право за аналогиями. Достаточно просто опереться на общеправовой принцип соразмерности нарушения и санкции. Очевидно, что лицо, несколько раз нарушившее право, должно нести большую ответственность, чем в случае, если бы оно нарушило право лишь раз. Если бы кредитор взыскивал убытки или неустойку, то он взыскал бы их отдельно по каждому нарушению. Но раз кредитор выбирает такой способ защиты своих прав, как расторжение, который не может быть раздельно применен к каждому из допущенных нарушений, то принцип соразмерности как раз и проявляется в том, что суду позволяется принимать в качестве обоснования существенности нарушения и допустимости расторжения договора не одно из допущенных нарушений, а все вместе. Соответственно, оцениваться должен общий ущерб интересам кредитора, причиненный всеми нарушениями, а также общая степень нарушенности договора с учетом всех допущенных отступлений от договорных обязательств.

Сфера применения правила о существенном нарушении

Важнейшим вопросом использования правила о существенном нарушении договора является вопрос о сфере его применения. Данный принцип, как мы считаем, является универсальным правилом, действующим как в случае судебного расторжения договора, так и при одностороннем отказе от договора. Указанный вывод со всей очевидностью вытекает из толкования закона и основан на том, что интересы должника должны быть в равной степени защищены в случае как судебного, так и внесудебного расторжения. Более того, именно в последней ситуации такой механизм ограничения произвола кредитора в наибольшей степени и востребован. Предположение иного приводило бы к распространению бесконтрольного расторжения договоров в случае любых незначительных нарушений, что могло бы подорвать стабильность гражданского оборота.

Большинство норм Особенной части ГК РФ, предусматривающих право отказа от договора или его судебного расторжения, не указывает на необходимость учитывать существенность нарушения. Например , согласно ст. 487 ГК РФ покупатель, не получивший оплаченный им товар, может отказаться от договора и потребовать возврата предоплаты. Означает ли эта норма, что покупатель может отказаться от нарушенного договора, даже если просрочка составляет всего 1 - 2 дня и никакого существенного ущерба данное нарушение покупателю не причинило? Безусловно, нет. На наш взгляд, критерий существенности нарушения является универсальным и должен применяться к любым случаям расторжения, даже если закон, устанавливающий право кредитора на расторжение, прямо не напоминает о данном условии расторжения. Принять иное решение означает серьезно и абсолютно неоправданно ущемить интересы должника, допустившего лишь незначительные нарушения. Поэтому, если иное прямо не оговорено в законе или договоре, для расторжения договора в судебном или одностороннем порядке требуется, чтобы нарушение носило существенный характер.

Применение правила о существенном нарушении и к случаям одностороннего отказа ограничивает произвол кредитора. Последний при желании отказаться от договора вынужден принимать во внимание и оценивать достаточность оснований для применения этой меры защиты, так как в обратном случае он может стать ответчиком по иску должника, не согласившегося с расторжением, и проиграть дело в суде. С учетом того, что к этому моменту кредитор, ошибочно считая договор расторгнутым, мог уже распорядиться своими активами и заключить новую сделку, вынесение судом решения, основанного на действии первоначального обязательства, может создать для кредитора массу проблем и привести к значительным убыткам. Наличие подобного риска является необходимым препятствием против необоснованного и произвольного расторжения договоров со стороны кредиторов.

При изучении вопроса о сфере применения правила о существенности нарушения мы сталкиваемся с проблемой действия данного положения в тех случаях, когда закон более детально регламентирует основания расторжения договора. Учитывая расплывчатость правила о существенном нарушении договора, следует приветствовать любые попытки законодателя применительно к отдельным случаям конкретизировать понятие существенности нарушения и дать сторонам здесь определенные ориентиры. Следует отметить, что целый ряд норм Особенной части ГК РФ подробно описывает основания расторжения. Все эти случаи могут быть отнесены к одной из пяти групп.

В первую входят нормы, вводящие дополнительные формальные процедуры, соблюдение которых открывает кредитору возможность расторжения договора. Например , согласно ст. 480 ГК РФ, если продавец поставил некомплектный товар, покупатель, прежде чем получить право на отказ от договора, должен потребовать доукомплектования товара. Только в случае невыполнения данного требования продавцом в разумный срок покупатель получает право на отказ от договора. Другой пример: согласно ст. 619 ГК РФ арендодатель вправе требовать расторжения договора аренды, только предварительно предупредив арендатора о необходимости исправить нарушение в разумный срок.

Ко второй группе относятся нормы, которые вводят альтернативное основание расторжения. В данном случае кредитор вправе расторгнуть договор либо на основании существенности нарушения, либо сославшись на иное основание, упомянутое в законе. Так, согласно ст. 723 ГК РФ при некачественном выполнении подрядчиком заказанных работ заказчик может расторгнуть договор либо в случае обнаружения существенных и при этом неустранимых недостатков, либо в случае невыполнения подрядчиком требования заказчика об исправлении дефектов в разумный срок. Здесь согласно прямому указанию закона требование существенности может быть проигнорировано, если заказчик потребовал устранения дефектов, а подрядчик не выполнил данное требование в разумный срок.

К третьей категории можно отнести положение п. 2 ст. 405 ГК РФ, которая устанавливает право кредитора на отказ от исполнения, если он в результате просрочки должника потерял интерес к исполнению обязательства. На наш взгляд, нет достаточных оснований выводить из п. 2 ст. 405 ГК РФ некое особенное основание расторжения. Следует считать, что здесь просто перефразирована норма о существенности нарушения. Прийти к такому выводу достаточно легко, сравнив формулировку, использованную в п. 2 ст. 405 ГК РФ (исполнение утратило интерес для кредитора), с определением существенного нарушения, которое согласно ст. 450 ГК РФ влечет для кредитора такой ущерб, что он в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора. В результате такого существенного нарушения происходит именно утрата кредитором интереса к исполнению договора. Таким образом, отказ от договора, исполнение которого просрочено должником, может быть осуществлен кредитором только в случае, если просрочка носит существенный характер с учетом критериев определения существенности, заложенных в ст. 450 ГК РФ. Иными словами, при решении вопроса о том, утратил ли интерес кредитор к исполнению договора, должны приниматься во внимание объективные последствия нарушения, а не субъективное мнение кредитора. Предположив обратное, мы открыли бы дорогу полному произволу кредитора. Если бы кредитору не нужно было обосновывать достаточность объективных оснований (значительности негативных последствий или серьезности самого нарушения) для утери интереса, то интересы должника оказывались бы без какой-либо защиты, так как кредитор получал бы право на произвольное и абсолютно безосновательное расторжение договора в случае любого, даже самого незначительного, нарушения со стороны должника. Именно необходимость "достаточных объективных" оснований для расторжения является тем абсолютно необходимым ограничителем, который призван сбалансировать интересы сторон при желании кредитора расторгнуть договор. Данный подход опирается на общую норму ст. 12 ГК РФ, которая гласит, что самозащита прав должна быть соразмерна нарушению. Поэтому считаем противоречащим логике и неоправданным с практической точки зрения предположение о том, что применительно к п. 2 ст. 405 ГК РФ законодатель допускает отказ от договора в силу лишь субъективной реакции кредитора, потерявшего интерес к данной сделке, без необходимости наличия объективных оснований расторжения (существенности нарушения).

К четвертой группе норм относятся те положения Особенной части ГК РФ, где ограничивается право кредитора требовать расторжения определенным перечнем случаев, когда расторжение считается допустимым. Например , ст. ст. 619 и 620 ГК РФ дают исчерпывающий перечень оснований досрочного расторжения договора арендатором или арендодателем. Так, согласно ст. 619 ГК РФ арендодатель вправе требовать расторжения договора аренды, если арендатор:

1. пользуется имуществом с существенным нарушением условий договора или назначения имущества либо с неоднократными нарушениями;
2. существенно ухудшает имущество;
3. более двух раз подряд по истечении установленного договором срока платежа не вносит арендную плату;
4. не производит капитального ремонта имущества в тех случаях, когда в соответствии с законом, иными правовыми актами или договором производство капитального ремонта является обязанностью арендатора.

Согласно последнему абзацу этой же статьи договором аренды могут быть установлены и другие основания досрочного расторжения договора по требованию арендодателя в соответствии с п. 2 ст. 450 ГК РФ.

Возникает вопрос: означает ли включение в ст. 619 ГК РФ исчерпывающего перечня оснований расторжения и соответствующей оговорки о том, что договор может предусмотреть иные основания расторжения, что законодатель тем самым исключает возможность требовать досрочного прекращения договора в случаях, не упомянутых в данной статье или условии договора? На наш взгляд, ответ на данный вопрос должен быть отрицательным. Кредитор не может быть лишен права ссылаться напрямую на ст. 450 ГК РФ и требовать расторжения даже тогда, когда ни один из критериев, заложенных в ст. 619 ГК РФ или иной подобной статье, не удовлетворен, но при этом налицо существенность нарушения. В этой связи следует полностью поддержать Высший Арбитражный Суд РФ, который в Обзоре практики разрешения споров, связанных с арендой (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 11 января 2002 г. N 66) в п. 28 применительно к приведенному выше примеру со ст. 619 ГК РФ занял абсолютно верную позицию, признав, что арендодатель не лишен права требовать расторжения сделки в случае, если нарушение, не подпадая ни под одно условие, упомянутое в ст. 619 ГК РФ, тем не менее является существенным. Абсурдность обратного вывода легко продемонстрировать на следующем примере.

Пример 1 . Представим, что арендатор постоянно задерживает или вовсе не вносит арендную плату, но делает это не подряд, а через раз. Представим, что это длится достаточно долго, и замученный арендодатель требует погашения всей задолженности за разные периоды и расторжения договора. Формально данная ситуация не подпадает под действие ст. 619 ГК РФ, так как в ней указано на право арендодателя требовать расторжения договора в случае невнесения арендной платы только более двух раз подряд. Не позволить кредитору расторгнуть договор в данных условиях просто неправильно и несправедливо. Поэтому суд должен удовлетворить иск о расторжении не на основании ст. 619 ГК РФ, а на основании п. 2 ст. 450 ГК РФ.

Существует и второй вопрос: если нарушение договора подпадает под один из предусмотренных в законе случаев допустимости расторжения, исключается ли применение принципа существенности применительно к этому нарушению? Очевидно, что существенность нарушения здесь не может исключаться, так как носит универсальный характер.

Пример 2 . Например , согласно ст. 620 ГК РФ арендатор имеет право на расторжение договора аренды, если арендодатель не производит капитальный ремонт в согласованные сторонами сделки сроки. Представим себе, что арендодатель действительно не успел закончить ремонт к нужному сроку и просрочка составила пять дней. При этом надежность здания и интересы арендатора никак в результате этой просрочки не пострадали. Неужели расторжение в таком случае оправданно и мы должны смириться с тем, что арендатор вправе требовать расторжения договора за столь незначительное нарушение? Очевидно, что справедливость может быть восстановлена при распространении на все указанные в законе случаи допустимого расторжения принципа существенности нарушения как критерия, воплощающего в жизнь важнейший общеправовой принцип соразмерности нарушения и санкции.

К пятой группе относятся нормы, которые конкретизируют общее правило о существенном нарушении, детализируя его применение в отношении конкретного договора и его нарушения. Например , п. 2 ст. 475 ГК РФ подробно описывает, что является существенным нарушением требования к качеству товара по договору купли-продажи. К таковым закон относит, в частности, неустранимые недостатки, недостатки, которые не могут быть устранены без несоразмерных расходов или затрат, неоднократно выявляемые недостатки и др. Иной пример - ст. 523 ГК РФ, которая устанавливает, какие нарушения предполагаются существенными, и относит к таковым неоднократное нарушение сроков поставки или оплаты товаров, неоднократную невыборку товаров и поставку товара с неустранимыми или трудноустранимыми дефектами.

Возникает резонный вопрос: действует ли применительно к этим случаям общее условие допустимости расторжения договора - существенность нарушения? Безусловно, да. Как мы уже писали, условие существенности нарушения является универсальным критерием. Применительно к вышеприведенным случаям, когда законодатель прямо указал на право кредитора требовать расторжения договора, этот критерий в равной степени должен применяться, если его использование не исключено или не ограничено прямым указанием закона.

Так, например, исходя из буквы ст. 475 ГК РФ вполне допустим односторонний отказ покупателя от договора купли-продажи в случае поставки товара с неустранимыми, но абсолютно ничего не значащими и не влияющими на ликвидность товара дефектами. С точки же зрения разумности такой отказ недопустим, так как приводит к несоразмерности между тяжестью нарушения и его последствиями. Решить данный вопрос, по нашему мнению, может только применение принципа существенности. Его использование лишит покупателя права на отказ в случае абсолютно несущественных недостатков.

Аналогичная ситуация возникает и со ст. 523 ГК РФ. Применение этой статьи в буквальном смысле может также серьезно нарушить принцип справедливости. Так, согласно данной статье продавец вправе отказаться от договора в случае неоднократной просрочки в оплате.

Пример 3 . Представим себе, что между сторонами заключен долгосрочный договор, по которому еженедельно продавец отгружает в магазин покупателя определенную номенклатуру продукции. В течение нескольких лет действия этого договора покупатель два раза задерживает оплату на 1 - 2 дня, что не причиняет продавцу никакого серьезного ущерба и неудобств. Справедливо ли в таком случае давать продавцу право на односторонний отказ от договора в связи со столь незначительными и абсолютно несущественными нарушениями, если они формально попадают в перечень существенных нарушений, заложенный в ст. 523 ГК РФ? На наш взгляд, нет. Поэтому опять же полностью действие принципа существенности нарушения не исключается. Даже если просрочка была неоднократной, это еще не гарантирует, что нарушение носит существенный характер, то есть в результате него кредитор в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчитывать.

Теперь развернем вопрос по-иному. Означает ли использование законодателем перечня нарушений, которые он считает существенными, что иные нарушения существенными быть не могут? Выше мы уже давали ответ на похожий вопрос применительно к перечню оснований для расторжения договора на примере ст. ст. 619 и 620 ГК РФ. Он, безусловно, отрицательный. Закон не может предусмотреть все варианты нарушения договора. Лишить кредитора права на расторжение лишь на том основании, что в ст. 475 или ст. 523 ГК РФ не упомянут этот случай нарушения, абсолютно неправильно. Так, например, просрочка оплаты товара может быть однократной, но столь длительной, что составляет существенное нарушение, а значит и дает продавцу право на односторонний отказ.

Тогда зачем же законодатель в ряде статей (ст. ст. 475, 523 ГК РФ) приводит примеры существенных нарушений? На наш взгляд, правовые последствия такого приема сводятся к тому, что в данных случаях существенность подразумевается до тех пор, пока не доказано обратное. Таким образом, здесь бремя доказывания перекладывается на должника, который должен доказать несущественность нарушения, что по понятным причинам делает расторжение договора более легким для кредитора. Этот аспект особенно четко проявляется применительно к ст. 23 ГК РФ, где прямо указывается на то, что в предусмотренных в этой статье случаях существенность предполагается.

Итак, конкретизация принципа существенности нарушения в специальных нормах дает сторонам определенные ориентиры:

1. но не ограничивает кредитора в праве ссылаться на иные обстоятельства, обосновывающие существенность нарушения;
2. не делает соблюдение указанных в специальной норме закона условий автоматически влекущим признание нарушения в качестве существенного;
3. предоставляет судам и правоприменителям определенные ориентиры;
4. переносит бремя доказывания на должника.

Таким образом, мы видим, что законодатель, как правило, не меняет универсальный критерий существенности нарушения договора, сохраняя его в силе применительно ко всем случаям, когда согласно закону кредитор приобретает право требовать прекращения договора. В тех же случаях, когда закон в специальных нормах пытается предусмотреть конкретные виды нарушения, которые могут дать кредитору право на расторжение договора, или приводит примеры существенных нарушений, это по общему правилу, во-первых, не освобождает кредитора от необходимости обосновывать существенность данного нарушения, а во-вторых, не исключает возможности расторжения по иным причинам, если последние укладываются в рамки принципа существенности нарушения.

Только в случае прямого и недвусмысленного указания на исключение общего критерия существенности нарушения, если оно включено в закон или договор, он не будет действовать или его действие будет ограничено. В частности, примером такого исключения принципа существенности является ст. 723 ГК РФ, согласно которой заказчик вправе отказаться от договора либо в случае существенных и неустранимых недостатков (то есть, по сути, в случае существенности нарушения), либо в случае неустранения недостатков в предоставленный заказчиком разумный дополнительный срок.

Итак, как мы уже выше установили, ГК РФ, вводя конкретные указания на право расторжения, как правило:

1. не снимает с повестки дня необходимость соответствия нарушения критерию существенности;
2. а равно не лишает кредитора права требовать расторжения и в тех случаях, которые не подпадают под предусмотренные данной нормой основания, но при этом соответствуют общему критерию существенности.

Тем не менее полезность введения в нормы Особенной части ГК РФ конкретных критериев допустимости расторжения нельзя отрицать, так как подобные уточнения дают сторонам ориентиры и упрощают оценку перспектив расторжения договора. Например , арендодатель нарушает договор и не осуществляет капитальный ремонт сданного в аренду имущества. Как мы выше отметили, данное обстоятельство не может служить безусловным основанием для расторжения договора, и арендодатель вправе, доказав несущественность данного нарушения (в частности, путем представления доказательств о том, что, несмотря на нарушение сроков капитального ремонта, имущество находится в исправном состоянии, никаких препятствий или угроз для пользования имуществом это нарушение не создает), сохранить договор в силе. Кроме того, никто не ограничивает арендатора в праве требовать расторжения по иным основаниям, ссылаясь на существенность нарушения (п. 2 ст. 450 ГК РФ). Но при этом нельзя не видеть, что сам факт наличия в ГК РФ указания на право арендатора требовать расторжения в случае невыполнения арендодателем капитального ремонта, как мы считаем, подсказывает арендатору возможный вариант защиты его прав и выполняет определенную предохранительную и воспитательную роль, предостерегая арендодателя от нарушения данного условия договора под угрозой его расторжения.

В завершение данного раздела следует еще раз подчеркнуть, что в силу диспозитивности гражданского права и принципа свободы договора стороны вправе в договоре предусмотреть исключение правила о существенности нарушения либо напрямую, либо путем указания на то, что кредитор вправе отказаться от договора или требовать расторжения в суде в случае малейшего отступления от обязательства. В последнем случае подобное условие может быть выражено по-разному: главное, что у сторон и суда не должно оставаться сомнений в отношении воли сторон на предоставление кредитору такого права. Например , в договоре может быть указано на то, что кредитор вправе расторгнуть договор в случае просрочки независимо от ее продолжительности. Другой пример: в договоре может быть закреплено право кредитора расторгать договор в случае любых нарушений условия о качестве. Во всех подобных случаях, если будет очевидна воля сторон на исключение применения правила о существенности нарушения, следует констатировать наличие у кредитора права на расторжение без учета серьезности нарушения и его последствий.

Бремя доказывания

В связи с применением принципа существенности нарушения возникает крайне важный процессуальный вопрос, который невозможно обойти, так как его решение имеет большое значение применительно к правовому режиму расторжения договоров. Необходимо определить, на ком лежит бремя доказывания. Должен ли кредитор доказывать существенность нарушения? Или, наоборот, должник обязан представить доказательства несущественности нарушения, дабы обосновать недопустимость расторжения?

На наш взгляд, наиболее разумным будет возложение бремени доказывания на кредитора.

Во-первых, с формальной точки зрения каждая сторона, как известно, доказывает те обстоятельства, на которые она ссылается. Расторжение договора возможно по общему правилу только в случае существенного нарушения или в иных случаях, предусмотренных в законе. В остальных ситуациях досрочное прекращение соглашения без согласия должника недопустимо. Таким образом, кредитор должен обосновать расторжение договора, доказав существенность нарушения (ст. 450 ГК РФ).

Во-вторых, в критерии существенности нарушения выделяются две составляющие: значительность самого нарушения и значительность его последствий. Незначительность нарушения как факта объективной реальности должник вполне в состоянии обосновать. Например , если нарушение состояло в двухдневной просрочке оплаты долга, то должник обладает этой информацией и может ссылаться на нее, обосновывая незначительность нарушения. Но у должника нет никаких возможностей оценить значительность последствий нарушения, без которых, как правило, существенность нарушения не определяется. Как должник может узнать о том, лишило ли данное нарушение кредитора того, на что он был вправе рассчитывать? Откуда должнику известно о том, на что, собственно, кредитор рассчитывал при заключении договора? Эти обстоятельства известны только кредитору. Поэтому лишь кредитор обладает всей полнотой информации о существенности нарушения. Соответственно, именно он в состоянии обосновать существенность нарушения. Возлагать бремя доказывания несущественности нарушения на должника в условиях, когда он не обладает всей полнотой информации о последствиях нарушения договора для кредитора, несправедливо, так как ставит должника в крайне затруднительное положение, при котором он должен доказать то, о чем знать не может.

Если бы был принят подход, согласно которому бремя доказывания возлагалось бы на должника, то единственным, на что тот мог бы указать в обоснование несущественности нарушения, был бы незначительный характер самого нарушения (непродолжительность просрочки, небольшая сумма просроченного долга и т.д.). Но, как известно, в ст. 450 ГК РФ существенность нарушения выражается в первую очередь через описание значительности последствий нарушения: "Кредитор лишается в значительной степени того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора". Должник просто не в состоянии доказать, что кредитор не лишается в значительной степени того, на что был вправе рассчитывать. А раз должник не может доказать несущественность нарушения, то расторжение вроде бы должно считаться обоснованным. В данных условиях очевидно, что возложение бремени доказывания на должника сделает невозможным оспаривание им расторжения договора.

Таким образом, если кредитор предъявляет иск о расторжении в суд, именно он должен доказать обоснованность своего требования, представив доказательства существенности нарушения вместе с исковым заявлением. Если же происходит односторонний отказ и должник оспаривает его в суде, то кредитор должен представить доказательства существенности нарушения, легшей в основу расторжения договора, в возражении на данный иск.

Напомним, что, как мы выше установили, в случае, когда закон предусматривает определенные виды нарушения как существенные, это влечет перенос бремени доказывания на должника со всеми вытекающими отсюда негативными для него последствиями.

Влияние фактора вины должника

В праве разных стран закреплен различный подход к вопросу о влиянии вины на возможность расторжения договора. Во многих странах (например, в Англии), а также в тексте ВК <1> (ст. 79) степень вины, а также форс-мажорные обстоятельства никак не влияют на возможность расторгнуть договор. Кредитор вправе расторгнуть договор в случае его нарушения независимо от причин, лежащих в основании нарушения. Несмотря на то что в ряде стран решение данного вопроса вызывало или вызывает определенные сложности (Германия, Франция), во многом связанные с нерешенностью проблемы вины как основания освобождения от ответственности, для нас является очевидной правота Г.Х. Трейтеля (G.H. Treitel), считающего, что мнение, согласно которому вина является условием допустимости расторжения, достаточно трудно обосновать. Даже если данное основание оправданно применительно к обязанности по возмещению убытков, это никак не означает, что такое же основание должно применяться и в отношении права на расторжение. Указанные средства защиты (взыскание убытков и расторжение) существенно различаются с точки зрения их юридических последствий, и, соответственно, нет никакой связи между основаниями их применения <2>.

<1> Венская конвенция о договорах международной купли-продажи 1980 г.
<2> Treitel G.H. Remedies for Breach of Contract. A Comparative Account. Oxford, 1988. P. 348 - 349.

Если применительно к некоторым странам данный вопрос не особенно актуален с учетом отсутствия в их правовом регулировании принципа вины как основания ответственности, то в отношении нашей страны этот вопрос вполне может встать, поскольку согласно ст. 401 ГК РФ лицо, нарушившее обязательство при осуществлении непредпринимательской деятельности, несет ответственность в случае вины. Коммерсантов данная проблема по общему правилу не затрагивает, так как они несут строгую ответственность, отвечая независимо от вины в нарушении. В отношении же некоммерческих организаций и физических лиц она может встать достаточно остро, когда пострадавшая от нарушения договора сторона захочет расторгнуть договор, а нарушитель, действовавший не как предприниматель, оспорит расторжение, сославшись на свою невиновность в произошедшем нарушении.

В российской юридической литературе идея неприменения к расторжению договора положений об основаниях и условиях освобождения от ответственности была поддержана рядом авторитетных исследователей <3>, но в судебной практике, к сожалению, иногда вызывает непонимание <4>.

<3> Комментарий к ГК РФ, части первой (постатейный) / Рук. авторского коллектива и отв. ред. О.Н. Садиков. М. С. 575; Сарбаш С.В. Исполнение взаимных обязательств. М., 2004. С. 41.
<4> Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 16 марта 1998 г. N Ф03-А51/98-1/178.

Юридическое оформление принятого нами отрицательного подхода к возможности применения правил об основаниях ответственности к расторжению строится на следующих основаниях:

1. Расторжение договора является средством защиты прав кредитора, мерой оперативного воздействия, но не относится к мерам гражданско-правовой ответственности ни российским законодательством, ни правовой доктриной. Напомним, что доминирующая ныне точка зрения квалифицирует в качестве мер ответственности лишь имущественные взыскания, направленные на отчуждение от нарушителя некого имущества в пользу пострадавшей стороны в качестве компенсации за нарушение (взыскание убытков, неустойка, проценты годовые).
2. В ст. 450 ГК РФ единственным основанием расторжения договора является существенность его нарушения.
3. В некоторых нормах законодатель специально оговаривает, что расторжение возможно только в случае, если нарушитель отвечает за допущенное нарушение. Так, п. 2 ст. 668 ГК РФ устанавливает, что в случае, когда имущество, являющееся предметом договора финансовой аренды, не передано арендатору в срок, арендатор вправе, если просрочка допущена по обстоятельствам, за которые отвечает арендодатель, потребовать расторжения договора. Здесь мы имеем очевидное исключение, которое лишь подчеркивает наличие общего правила, согласно которому наличие или отсутствие вины не влияет на возможность расторжения.

По существу же вполне понятно, что взыскание убытков или применение иных имущественных санкций с должника, нарушившего договор, ущемляет интересы должника, как правило, намного значительнее, чем расторжение с ним договора. Поэтому, если применительно к мерам ответственности установление неких оснований, исключающих такое наказание, выглядит вполне справедливо, так как восстанавливает баланс интересов сторон, то в отношении расторжения такие "поблажки" для должника смотрятся абсолютно неуместно. Если взвесить интерес пострадавшего от нарушения кредитора в скорейшем расторжении договора, с одной стороны, и интерес должника, невиновно допустившего нарушение, то становится очевидным, что ни в какой дополнительной поддержке должник не нуждается. Его права в полной мере защищены принципом существенности нарушения. Дальнейшее ограничение прав кредитора, потерявшего интерес к исполнению договора, будет означать существенный крен в сторону необоснованной защиты интересов должника в ущерб законным правам кредитора.

А.Г.Карапетов

Юридического института "М-Логос",

НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРА

(breach of contract) Невыполнение одной из сторон, заключивших , своих обязательств, вытекающих из контракта, либо выражение намерения не выполнить контрактные . Указание на то, что в будущем договор будет нарушен, носит название отказа от договора (repudiation), или предупредительного нарушения (anticipatory breach); оно либо может быть выражено словами, либо проявляться в поведении стороны. Такое проявление возникает, когда единственным разумным объяснением действий человека является его нежелание выполнять взятые на себя обязательства. Например, как предупредительное нарушение может рассматриваться ситуация, когда , обещавшее продать свой автомобиль лицу А, продает и доставляет его лицу В до установленной с лицом А даты доставки машины ему. Отказ от договора дает пострадавшей стороне право рассматривать договор как недействительный и немедленно потребовать возмещения понесенных убытков (damages for the loss sustained). Такие действия возможны только при фактическом нарушении договора, когда установлено фундаментальное нарушение (fundamental breach), то есть нарушение основного условия (cм.: условие (condition) договора). В любых других случаях предупредительного или фактического нарушения пострадавшая сторона может принять тем не менее подтвердить договор (cм.: подтверждение договора (affirmation of contract). Если фактическое нарушение касается всего лишь незначительного условия договора (оговорки), пострадавшая сторона может предъявить за понесенный , однако не имеет права рассматривать как недействительный. Рассмотрение контракта как недействительного по причине отказа от него или фактического нарушения иногда ведет к его аннулированию (rescission). Однако при определенных обстоятельствах нарушения контракта имеются и другие возможности, например вынесение судом постановления, требующего от ответчика воздержаться от действий, могущих нанести ущерб истцу (injunction), либо реальное (specific performance).

Бизнес. Толковый словарь. - М.: "ИНФРА-М", Издательство "Весь Мир". Грэхэм Бетс, Барри Брайндли, С. Уильямс и др. Общая редакция: д.э.н. Осадчая И.М. . 1998 .

Нарушение Договора невыполнение одной из сторон, заключивших договор , своих обязательств, что может выражаться в отказе выполнять оговоренные обязательства , умышленным созданием ситуации, когда выполнение обязательств невозможно; неспособностью выполнить принятые ранее обязательства.

Словарь бизнес-терминов. Академик.ру . 2001 .

Смотреть что такое "Нарушение Договора" в других словарях:

Несоблюдение физическими или юридическими лицами условий, положений, закрепленных в документах, имеющих юридическую силу. Такое нарушение дает основание для возбуждения иска против нарушителя, наложения санкций, возмещения нанесенного ущерба.… … Экономический словарь

нарушение договора - нарушение контракта — [А.С.Гольдберг. Англо русский энергетический словарь. 2006 г.] Тематики энергетика в целом Синонимы нарушение контракта EN breach of contract … Справочник технического переводчика

НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРА - несоблюдение физическими или юридическими лицами условий, положений, закрепленных в договоре. Такое нарушение дает основание для возбуждения иска против нарушителя, применения санкций, возмещения нанесенного ущерба … Юридическая энциклопедия

НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРА - любой отказ или уклонение со стороны работника начать или выполнять работу, предусмотренную в договоре; любая небрежность в отношении своих обязанностей или любое отсутствие усердия со стороны работника; неявка работника на работу без разрешения… … Российская энциклопедия по охране труда

НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРА - противоправное виновное действие или бездействие стороны договора, вызвавшее нарушение вытекающих из договора обязательств и причинение ущерба или иных последствий. В силу положений п/п 1 п. 2 ст. 420 ГК существенное нарушение договора стороной… … Юридический словарь современного гражданского права

Несоблюдение физическими или юридическими лицами условий, положений, закрепленных в договоре. Такое нарушение дает основание для возбуждения иска против нарушителя, наложения санкций, возмещения нанесенного ущерба … Энциклопедический словарь экономики и права

нарушение договора - несоблюдение физическими или юридическими лицами условий, положений, закрепленных в документах, имеющих юридическую силу. Такое нарушение дает основание для возбуждения иска против нарушителя, наложения санкций, возмещения нанесенного ущерба … Словарь экономических терминов

НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРА Большой бухгалтерский словарь

Нарушение договора - – несоблюдение физическими или юридическими лицами условий, положений, закрепленных в договоре. Дает основание для возбуждения иска против нарушителя, возмещения нанесенного ущерба … Коммерческая электроэнергетика. Словарь-справочник

НАРУШЕНИЕ ДОГОВОРА - невыполнение одной из сторон, заключивших договор, своих обязательств, вытекающих из контракта, либо выражение намерения не выполнить контрактные обязательства … Большой экономический словарь

Книги

• Свод хозяйственных договоров и документооборота предприятий (комплект из 2 книг) , А.В. Брызгалин , А.Н. Головкин и др. , В.Р. Берник , Данное издание, написанное юристами и экономистами, отличается от аналогичных прежде всего тем, что помимо юридически безупречных образцов хозяйственных договоров оно содержит обширнейший… Категория: Право
• Договор участия в долевом строительстве: понятие, сущность, функции, предмет, условия, права, обязанности, ответственность, анализ практики, образцы , Сокол П.В. , В настоящем издании рассматриваются вопросы правового регулирования договора участия в долевом строительстве, приводится его характеристика, анализируется субъектный состав и порядок… Категория: Справочная и популярная литература Серия: внесерийное издание Издатель: